Проклятие Гиблого хутора - Страница 65

Эльза вздрогнула. Начала медленно, будто через силу поворачивать залитое слезами лицо.

– Нет! НЕЕЕТ! – нечеловеческий крик Яна лишь на мгновение задержал неизбежное. Бросив на него последний взгляд, она… обернулась.

В тот же миг все исчезло: призрак, руки, Эльза. Больше не было ничего, кроме пустого коридора и четверых насмерть перепуганных людей.

Не сводя безумного взгляда с того места, где секунду назад стояла девушка, Ян тихо сполз по стене на пол. Было ясно, что он не тронется с места, но Роман не мог этого допустить. Он в два счета скрутил хлипкого колдуна, взвалил его на плечо и пошел дальше, бросив нам:

– Не отставать.

Мы с Машкой послушно потрусили следом.

Глава 29

Позади нас будто занимался кровавый рассвет – нас настигали огненные монстры. От жара, исходящего от них, с влажных стен валил пар. Огненная лавина стремительно приближалась.

– Бежим! – закричал Роман.

Я вяло подчинилась. Куда бежать? Зачем? Сколько можно? Неужели он еще не понял, что нам суждено умереть здесь – одному за другим или всем скопом?

Это конец.

Роману тоже приходилось непросто. Под тяжестью Яна, безжизненно болтающегося у него на плече, он не мог бежать достаточно быстро, а о том, чтобы бросить свою ношу, не стоило и просить. Но нам повезло: кое-как мы доковыляли до еще одной двери. И она не была заперта!

На нашу беду дверь оказалась железная. Петли проржавели насквозь, и наших усилий едва хватило, чтобы сдвинуть ее достаточно для того, чтобы протиснуться внутрь и втащить за собой колдуна. Закрыть ее оказалось немного легче, так что мы успели вовремя – за секунду до того, как с той стороны обрушился град ударов.

Мы все понимали, что это лишь временная отсрочка приговора. Огненные шары яростно бомбардировали новое препятствие, отделявшее их от загнанных жертв.

– Надолго ее не хватит, – оценил Роман. – Придется искать другой выход. У кого-нибудь остались свечи?

– У меня, – пискнула Машка, протягивая припрятанный огарок, слишком маленький, чтобы его хватило на долгий срок.

Яна прислонили к стене и попытались привести в чувство, но он лишь на секунду приоткрыл глаза и снова впал в забытье, успев сказать:

– Дайте мне отдохнуть.

– Ты не должен спать! – не отставала я. – Сам говорил! Ну же, очнись, придурок!

Но Ян лишь мотал головой под градом ударов, которые я обрушила на его щеки.

– Оставь его, – перехватил Роман мою руку. – Пусть пока полежит. Обещаю, что я его не оставлю.

От непрерывных ударов живого огня, дверь постепенно раскалялась. В некоторых местах металл начал плавиться.

– Господи, – простонала я, – если мы не сгорим, то зажаримся заживо, как индейка в духовке!

Роман похлопал меня по плечу и сказал одно:

– Ищи.

Зал, куда мы попали, напоминал грот и был довольно большим, но температура стремительно накалялась. Наши тела блестели от пота, кожа была горячей на ощупь, одежда пропиталась потом насквозь, волосы слиплись. От духоты было трудно даже пошевелиться, но я понимала, что нельзя прекращать поиски выхода. Он должен быть! Я это чувствовала.

Мои предчувствия нисколько не облегчали наше положение. Сколько мы не искали вокруг – ничего! Больше никаких дверей, ни единой расщелины. Тупик. Капкан. Смерть.

– Не может быть, – бормотал Роман, штурмуя стены снова и снова. – Для чего это помещение? Ведь для чего-то его строили?

– Скорее, выкопали, – заметила я, не прекращая ощупывать руками стену. – По-моему, это естественная пещера, что-то вроде карстовых пустот – их много в наших местах.

– И что это означает?

– Да ничего хорошего – нам отсюда не выбраться.

Я ждала, что Роман станет протестовать, в конце концов, накричит на меня, может, даже ударит, но он лишь молча обнял меня и прижал к себе, уткнувшись во взъерошенную макушку.

Вот тогда мне стало по-настоящему страшно. В детстве я рыдала над сказкой Андерсена о стойком оловянном солдатике – меня приводила в ужас последняя сцена, где герой и его балерина гибли в огне. Неужели это было предчувствие и мне предстоит сгореть в этом вонючем подземелье вместе с человеком, которого я только что нашла? Какой будет наша смерть? Быстрой или долгой и мучительной? Будет ли мне больно?

Странные мысли лезли мне в голову. Мне захотелось помолиться, – я где-то читала, что перед смертью положено молиться, чтобы не попасть в ад, хотя, кажется, я уже в аду.

Мне померещилось, что темноте возник бледный силуэт – ну, вот, уже начались галлюцинации. Меня била сильная дрожь, мои глаза часто моргали от разъедавших их слез, дыма и пота. Пришлось крепко зажмуриться, чтобы прогнать видение, но оно не исчезало. Даже стало как будто ярче, настойчиво светясь на стене. Еще немного – и я узнала свою старую знакомую. Русалке, должно быть, нелегко находиться в таком пекле, но она не оставила меня в последний час.

Присмотревшись, я с удивлением обнаружила, что у девушки теперь есть лицо. Оно показалось мне прекрасным, особенно – нежная, кроткая улыбка. Я попыталась улыбнуться в ответ, хотя у меня плохо получалось. Девушка, кивнула, видя, что я ее заметила и показала рукой на стену над своей головой. Ее губы беззвучно шевелились, она горячо пыталась мне что-то объяснить.

Наверное, мой мозг уже частично расплавился, я никак не могла взять в толк, что ей надо.

– Смотрите, – я принялась тормошить друзей. – Видите?

– Где? Что? – вяло отозвалась Машка, с трудом приоткрыв глаза.

– Там, у стены! Эта девушка!

– Стаська, отстань со своими глюками. Ничего там нет у стены. Отвяжись. Дай хоть умереть спокойно.