Проклятие Гиблого хутора - Страница 68

– Что ты задумала, Машка?

Она не ответила на мой вопрос. Ей хотелось выговориться. Нет, не так, ей хотелось похвастаться. Она признавалась в страшных преступлениях так, словно рассчитывала на мое восхищение. Мне стало понятно – подруга не в себе и это не сулит мне ничего хорошего.

– Убивать Дашу было страшнее всего, – задумчиво сказала Машка. – В сущности, она была классной девчонкой, совсем не заносчивой в отличие от вас. Но именно она рассказала мне о карте Рыкова. Больше того – она показала мне ее. Он дал ей задание сфотографировать раритет, так как захотел иметь копии. Дашиного любопытства он не боялся, так как не слишком верил в сокровища, и был прав – ей и в голову не пришло заняться кладоискательством, по крайней мере, до тех пор, пока ты не приедешь на Кордон. Она мечтала, как расскажет вам обо всем и – может быть – из этого получится приключение. Конечно, я не могла этого допустить. Мне очень нужны были деньги, и я не собиралась ни с кем делиться.

Я заскочила к Даше поздно вечером, по какому-то пустяковому поводу. Тетка засиделась у соседки, а Дашка собиралась в душ, – кажется, у нее было намечено свидание с Вилли, – но не стала меня прогонять. Ей и в голову не пришло стесняться. Она не испугалась даже тогда, когда увидела пистолет – приняла его за игрушку. Меня не принимали всерьез! Это стало последней каплей. Я нажала на курок, и все закончилось. Так быстро, что я не успела даже как следует испугаться. Раз – и она уже мертва. Конечно, увидев ее плавающее в крови тело, я заволновалась и сделала ошибку, уронив в ванну глазной протез. Там было жарко и влажно, я ничего поначалу не заметила и обнаружила пропажу только дома, но возвращаться побоялась из-за Дашиной тетки, которая могла вернуться в любой момент.

Потом, успокоившись, я подумала, что вы никогда не заподозрите меня – в незаметности есть свои плюсы. Вы никогда не смотрели на меня внимательно! Кроме того, я как раз изменила прическу – выстригла длинную челку, чтобы скрыть искусственный глаз и это тоже оказалось кстати.

Она так спокойно говорила обо всем, что мне захотелось ее ударить, но я сочла, что сейчас безопаснее сдержаться. Машка что-то почувствовала и пристально взглянула мне в глаза, но я сумела притвориться спокойной, хотя кто знает, чего мне это стоило.

– Я больше не собиралась причинять никому зла, – продолжала бывшая подруга, – но тебе не сиделось на месте. Ты влезла в это дело по самые уши! Я успела забрать фотографии старинных карт из Дашиного архива, так что тебе они не достались. И мне повезло. Едва взглянув на портрет Серафима, я поняла, что это – идеальный подозреваемый! Я подложила фото в верхний конверт, наверняка зная, что ты проглотишь наживку.

– Ты просчиталась в одном – Серафим умер задолго до этого и никак не мог стать убийцей любимой девушки.

– Да знаю я, – поморщилась Машка. – Я следила за тобой, когда тебя понесло в город. Пока ты ковырялась в овраге, я опередила тебя, доехав до города на автобусе, и даже успела поговорить с его сестрой. Конечно, я не хотела, чтобы ты рассказала о смерти главного подозреваемого ребятам. Если не ты, то они могли кое-что сопоставить – например, задаться вопросом, как его фото попало не в тот конверт, если все знали о Дашиной аккуратности, – и, так или иначе, выйти на меня. Конечно, вероятность этого была мизерной, но зачем рисковать?

– Неужели это ты повредила мне тормоза? – не поверила я. – Ты же никогда не интересовалась машинами!

– А то кто же? – довольно ухмыльнулась Маша. – Говорю же тебе, я решила начать новую жизнь, в том числе, научилась плавать и закончила автомобильные курсы – мало ли что в жизни пригодится?

– Но ты ведь слеп… у тебя ведь проблемы со зрением?

– А мой брат? Ты забыла, что он работает в автосервисе? Устроил все в лучшем виде, даже денег платить не пришлось. Но вернемся к тебе. Ты уцелела!

И еще умудрилась покалечить этого гопника.

– Надеюсь, он хотя бы не твоих рук дело?

– Нет. Этот сам по себе, – хихикнула Машка. – Мне вообще долго везло. Ну, почти везло – ведь он тебе ничего не сделал.

– Ты действительно часто ошибалась: потеряла глаз, затем проковыряла две дырки в маске, утверждая, что напавший на тебя в приемной Рыкова человек был одноглазым. Какая же я идиотка, что не заметила тогда расхождения в твоих словах. Вернее, заметила, но ничего дурного не заподозрила.

– О чем я и говорю, – подхватила Машка азартно. – Вы не принимали меня всерьез! Считали конченой лохушкой, наивной чукотской девушкой. Конечно, я перепугалась, когда случайно сделала две дырки для глаз – я ведь не так давно окривела. Я торопилась, хотя на то, чтобы пристрелить его ушла всего пара минут. Он едва взглянул на меня, когда я вошла и сказала, что его дочь прислала плед – в кабинете по утрам было холодно. Небрежно кивнул и занялся своими делами. Он не поднял головы даже, когда я подошла к столу вплотную. Самоуверенный дурак! Когда с ним было покончено, я едва успела найти папку и вытащить оригинал карты, а нужно было еще нанести себе «телесные повреждения»!

– Как ты это проделала? Все выглядело натурально.

– Оно и было натуральным. Пришлось долбануться о дверной косяк. Я слегка перестаралась и на самом деле ненадолго отключилась, зато у вас с этой выскочкой Эльзой не возникло ни тени подозрения. О ментах и говорить не приходится – скушали все, как миленькие.

– Ты так спокойно обо всем этом говоришь.

– А чего мне бояться? – искренне удивилась Машуня. – Я же тебя убью. И никто ничего никогда не узнает. Посмотри вокруг – все мертвы! Жертвы собственного любопытства и неосторожности. Ты – последняя. Обещаю, я буду оплакивать вас до конца своих дней. Правда-правда!